Совместно

Арон опустил перо в чернильницу и кончиками указательных пальцев отодвинул от себя тетрадь. Кожаная обложка мягко прошуршала по дереву стола.  Данмер погрузился в ожидание с видом смиренным и задумчивым. Наконец, раздались три деликатных постукивания в дверь. Как обычно - по расписанию.
- Входи, Гарер. И смотри под ноги у порога, пожалуйста.
Дверь отворилась и в кабинет боком просочился данмер-камердинер с подносом в руках.
- Серджо, ивоцвет всё-таки осыпался, - говорил слуга, деловито расставляя блюда. - Не сочтите за бестактность, но не стоит ли прекратить неаккуратные эксперименты вашего ученика?  Меня удар хватит, если пропадёт ещё и канет, над которым он колдует прямо сейчас.
Священник следил за аккуратными движениями мутсэры Арило из-под полуприкрытых век. По кабинету начал расплываться ненавязчивый аромат скромных блюд.
- Это я испортил сад, друг мой. Деврис пытается его спасти.
- О, - слуга на мгновение замер с чашкой чая в руках.
Арон мягко улыбнулся.
- Кстати, не забудь позвать его к столу, иначе он опять пропустит обед. И передай пожелания приятного аппетита от меня остальным.
- Конечно, серджо. Желаете что-нибудь ещё?
- Нет, всё прекрасно. Ступай, - ответил Арон, уже помешивая похлёбку. Слуга повернулся чтобы удалиться, как вдруг данмер изменил своё мнение. - Хотя, послушай. Я хочу, чтобы сегодня вечером наш дорогой редоранец сходил на охоту.
Гарер удивлённо вскинул брови. Глядя в спину трапезничающего мастера он пытался сообразить, какой вопрос стоит задать первым. Он думал, что знает пищевые привычки этого данмера досконально.
- Вы изволите дичи? Наконец-то, я давно говорил, что серджо ест слишком мало мясного.
Арон в задумчивости начал постукивать ложкой о край чашки.
- У нас здесь весьма тихо, не находишь?..
- Э-э… Да, серджо.
- И погода сегодня прекрасная, не правда ли?..
- Всё так, серджо. Отличный день нам подарили Истребования.
- ...так что не сидите в четырёх стенах. Пускай Белур разомнётся на охоте. Вы с сэрой Наден отправитесь в город за покупками. Ну а Деврис пускай доделает своё первое чудо и спасёт наш сад.
- Я передам ваши распоряжения, серджо. А как же вы?
- А я намерен провести день в молитвах у Дверей Ожидания, после чего хорошенько выспаться. Вперёд, друг мой. Ах да, ужин сегодня делать не стоит.

***

Эта ночь дышала: влагой, прохладой, шелестом деревьев и цветов в пестром саду. Эта ночь была скупа на свет лун и колючих звезд: облака затягивали небо тяжелой пеленой.
В эту ночь Арналу Рилвейн была жива, как никогда, но выдержка, вышколенная за столетие, усмиряла водоворот чувств лишь до легкого трепета под кожей.
Сегодня она получит свои ответы.
Однако, пожалуй, не ответов ей хотелось больше всего. Крови. Густого ужаса в чужих глазах, дыхании, изгибе губ - в каждом движении и каждой черте незнакомого пока лица.
Убийца пришла искать возмездия за похищенное имя.
О, конечно, Арон Нур не мог знать о том, какое преступление совершает. Это не имело значения. Это никогда не имеет значения, а злобу, зревшую внутри, надо было чем-то усмирить. Единицы помнили об Арналу Рилвейн - ее это устраивало. Старое, ревностно оберегаемое имя было сокровищем, которое она делила только с избранными. Долгое время это казалось просто прихотью. Игривым капризом.
События минувших дней показали, что это не так. У Арналу Рилвейн все еще были враги, которые хотели ее смерти. Так странно, удивительно было вернуться мыслями почти на полторы сотни лет назад и вспомнить того, от кого она бежала будучи совсем еще ребенком.
Жизнь свернулась подобно змее, укусившей себя за хвост: Эно предложили выследить и убить Арналу Рилвейн.
Когда убийца перестала хохотать, она взялась искать. О, искать она всегда умела лучше многих, иначе - не была бы мастером-ассасином. Вскоре Эно нашла ту брешь, из которой просочилось ее старое имя: некий мер по имени Арон Нур зачем-то взялся разыскивать Арналу Рилвейн по всему Морровинду. Он поднял целую волну бумаг, заставил архивы Храма всколыхнуться, а жрецов отправиться с расспросами к еще живым родичам ее матери.
Едва ли, Арон знал, что делает, но Эно не пыталась быть справедливой. Она просто желала расплаты.

Усадьба встретила убийцу темнотой окон, сонной тишиной - обманчивой пустотой: магия кольца открыла присутствие двух душ внутри. Компания не пугала Эно: серджо Нур, скорее всего, станет более разговорчивым, если пригрозить расправой его домочадцу.
Это к лучшему. Сегодня Эно твердо намеревалась получить ответы. Чтобы убить со спокойной душой.
Дверь открылась легко, с тихим щелчком - никто не услышал. В холле было темно. Призрачный лунный свет едва пробивался через окна, окружая силуэт убийцы блеклым ореолом. Данмерка невольно размяла пальцы, хрустнула ими: предвкушение чужой крови давало о себе знать, но сейчас время грезить, а воплощать жестокие мечтания.
Она нашла свою жертву у Двери Ожидания. Безмолвно Эно смотрела в спину высокого, беловолосого мера, склонившегося у алтаря. Мужчина молился - убийца остерегалась. Она смутно чуяла ловушку… но если сами Предки не придут Нуру на помощь, то едва ли что-то еще его спасет. Губы женщины медленно растянулись в змеиной улыбке: о, убить кого-то у Двери Ожидания прямо на глазах у его Предков - слишком заманчиво. О, Мефала, Какая восхитительная ирония была в этом!
Пламя свечей дрогнуло, когда убийца достала метательный нож, - всего лишь сквозняк? Даже если это было предостережением от Предков, то оно пришло слишком поздно. Пара прозрачных капель яда упала на острие черненого лезвия. Взмах руки, свист на грани слышимости - и нож вонзился жрецу в лопатку. Парализованное тело безвольно повалилось на пол.
Эно хмыкнула и летящей походкой приблизилась к Нуру.
- Болит, дорогой? Терпи… потерпи… Прости мне эти… меры предосторожности.  Мне нужно, чтобы ты меня внимательно выслушал… и отвечал на мои вопросы честно.
Женщина подхватила окровавленный нож флегматично вытерла его о шею данмера. Отложила в сторону, прежде чем залезть в сумку. Тонкий перезвон цепей наполнил тишину, затем - щелчок: рабские наручи сомкнулись на запястьях жреца, сковав его руки за спиной.
- Есть одна женщина… ее зовут Арналу Рилвейн. Я знаю, что ты ищешь ее. Не расскажешь мне… почему? Что ты хочешь от нее?

Чёрное зеркало водной глади тянулось покуда горизонт не вспенивался смоляным туманом. Непроглядные облака клубились от бесконечного океана ввысь, в небо - нет, они и были небом, и в их глубине били молнии, очерчивая сюрреалистичные воздушные формы. Лезвие непрекращающегося рассвета - или заката - разрезало тонкой линией горизонт и линия эта невообразимым образом проходила через все стороны света.
Арон Нур, одновременно ничтожная капля и титаническая ось этого чужеродного пространства, стоял, недвижимый, на поверхности океана тьмы, погруженный в густую тишину. Драпировка его звёздно-белой мантии резко переходила во фрактальный, едва колышущийся узор ряби воды-бездны, расходящийся от него подобно спирали.
Сегодня воды молчали и утонувшие в них звёзды остались невидимы смертному глазу, а значит Предки были далеко. Тревожное эхо их голосов отражалось в беззвучных зарницах. Арон Нур шагнул вперёд и окружающий мир сдвинулся вслед за ним. Тёмные воды замерцали в движении, спираль закрутилась вокруг белой фигуры.
Внезапно молния взрывом вырывается из набухшей тучи, очерчивает белый трезубец перпендикулярно горизонту и впитывается океаном. Лицом путешественник по Той Стороне чувствует порыв ветра, сначала едва уловимый, но с каждым мгновением возрастающий в силе. Водная гладь под ногами Нура начала волноваться. Граница неба и океана изогнулась, вздыбилась - где-то в неизмеримой дали поднялась волна. Она приближалась неотвратимо, загораживая собой небесный свет, неслась без гребня, без завихрений - будто какой-то титан встряхнул поверхность вод как ковёр.
Обречённый, Арон Нур без страха взирал, как тьма приближается к нему. Как мир загибается перед ним и схлопывается, как чернота бездны поглощает его. Он не чувствовал силы удара и не дышал воздухом, который можно было бы выбить у него из груди - он просто растворился. Его заполнило ощущение падения, паническая вспышка - такую ощущаешь на секунду, когда внезапно просыпаешься посреди ночи, но Арон Нур застыл в этом ощущении на целую вечность. Ни звуков, ни ощущений, ни чувства направления - только паника падения в пустоту. Чернота следует за чернотой.
Через некоторое время данмер понимает, что бездна наполняется мягким и тёплым жёлтым светом, как у свечей, заботливо расставленных его послушником вокруг триолита. Он понимает, что уже не смотрит невидящим взором в пустоту забвения, нет, теперь это всего лишь розовый сумрак на внутренней поверхности собственных дрожащих век.
- ...ее зовут Арналу Рилвейн, - слышит он чей-то голос. - ...ты ищешь ее…
Опять это имя приходит к нему. Просто маленькая звёздочка, тонущая в чёрном океане. Опять зовёшь, опять преследуешь. Арон Нур хочет отмахнуться от голоса как от назойливой мухи, но его руки ему не принадлежат. Реальность проникала в него медленно, как воздух в лёгкие утопленника.
- Арналу… - в полузабытьи шепчет он эльфийское имя. - Где ты, Арналу?..

Он зовет ее. Зовет по имени. Опять! Снова! Как он смеет! Почему он?!
Хочется дать пощечину, прошипеть в ответ: «Это имя тебе не принадлежит!». Сейчас Эно чувствует себя живой… от ненависти, что переполняет ее изнутри и душит, душит, не оставляя больше ничего, кроме оглушительного желания забрать жизнь.
Она переводит дыхание. Взгляд горит ледяным гневом, губы скривились в оскале. Данмерка переворачивает тело жреца, кладет его на спину и садится сверху. Разум Арона Нура затуманен. Глаза, как у захмелевшего, но он продолжает звать ее по имени! Эно выдыхает, плотоядно облизываясь. Она тянет пальцы к горлу мужчины и сжимает их. Пару мгновений убийцу переполняет блаженство. Ее взгляд прикован к глазам жреца: она хочет видеть, как жизнь медленно покидает их…
Нельзя. Не сейчас.
Данмерка неслышно стонет, а ее хватка слабеет, становясь лишь мягкими, невесомыми касаниями. Гладит его холодные щеки, шепчет безмолвно одними губами:
- Я здесь, с тобой, Арон… Теперь ты мой...
Последние так и просят хищной улыбки – данмерка сдерживается. О, теперь его судьба в ее руках: жизнь, страдание, смерть – все будет так, как решит она. Это приятная мысль. Жрец попался на ее крючок, и она не собирается отпускать его, пока не насытится сполна. Его страхом. Мучениями. Ответами. Им самим, в конце концов.
О, некоторые имена лучше даже не произносить вслух, и уж тем более не выкрикивать, позволяя ветрам нести их до тех, кто может откликнуться на зов.
Эно ждет, когда ее жертва придет в себя. Она смотрит в розовые глаза мужчины, наблюдая за тем, как проясняется взор. Женщина мягко гладит его по лицу, шелковым голосом напевает:
- Меч – это ночь,
Слово – это мертвец,
Меч – это вздох,
Слово – это конец…
Когда взгляд данмера начинает фокусироваться на Эно, она заботливо убирает волосы с его лица.
- Тише, дорогой, тише, не зови на помощь. Этим ты сделаешь только хуже. Я пришла… говорить с тобой, - убийца выдерживает паузу. – Ты звал Арналу Рилвейн. Я тоже ее ищу.

Саднящее горло, боль в шее, сдавленный хрящ - верные признаки удушения. Арон Нур понял, что происходит ещё до того, как осознал, что до сих пор жив. Едкая слюна застряла в горле и он неизящно закашлялся, пытаясь исторгнуть из себя лишнюю влагу. Ноги и руки, кажется, связаны. Мужчина не мог вспомнить когда последний раз за свою долгую жизнь оказывался в подобном положении.
Впрочем, что было - было страшнее. Быть убитым в собственном доме на пороге Дверей Ожидания...
Наконец-то.
Жрец потянул плечом чтобы утереть повисшую ниточку слюны. Конечностей он не чувствовал, движения больше напоминали лёгкую судорогу. Хороший яд, крепкий - сделал вывод Арон.
- Мне кажется, что я вас не вполне расслышал, сэра, - голос у него был хриплый, как у жертвы пепельных пустошей, но своей витиеватой манере речи он не изменил. - Если вы хотели со мной поговорить, вам стоило бы написать письмо. Избавили бы себя и, что самое главное, меня от множества сложностей. Если же изволите меня убить, то прошу не затягивать. Меня уже давно ждут.
Тем не менее, умирать жрец не хотел. Его видимое спокойствие было не столько следствием внутренней стойкости, сколько запоздалым эхом паники уже отзвучавшей. Как в сказке про принцессу, которая плакала заранее прежде чем уколоться о розу.